Наши дети сгорят в аду.

Ты слышишь? Наши дети будут гореть в аду!
Перекресток, трамвай и убогая улица
Щурятся, тихо смеясь;
Весенняя грязь развезла, размотала, плюнула;
Стою посреди всего этого, ручкой отгородясь,
Пишу что-то тихо в блокнот,
Мимо нот и слегка заторможен,
Потому, что холод добрался до кожи,
Потому, что до лета еще три месяца,
Потому, что счастье - всего лишь лестница,
И подточены кем-то балки.
Машины с мигалками снуют по пятам,
Заворачивают за углы, считают столбы,
И реальность трещит по швам,
Выпячивая живот, опухший от голода -
Таковы правила бездушного серого города,
И красок как будто нет;
Они выходят на улицу, идут по привычному вектору,
Сшибают собак и давят ошарашенных птиц,
А я сквозь разрезы глазниц не готов угадать:
Чистая водная гладь принадлежит нашей реальности
Или чьей-то чужой...
Знаешь, я обнадежен толпой,
Стоящей в очереди за билетами на метро!
Какая тут, к черту разница, ведь никто никуда не уедет.
Леди, вы что-то напутали, пытаясь обмануть сухую статистику -
Истина все же в чем-то ином,
Во мне или в ком-то еще...
Остается лишь взглядом через плечо смерять свою тень.
Сказка в полтретьего слишком похожа на правду,
К этому я и веду.
Наши дети сгорят в аду!

За стихотворение голосовали: Гектор Клоуз: 4 ; ястреб: 4 ;