Повсюду свет, но это тот огонь, что губит душу мотыльковой стае

ОРАНЖЕВАЯ СКАЗКА – 61

Повсюду свет, но это тот огонь,
Что губит душу мотыльковой стае,
Она летит к нему, не чуя вонь,
И кружит там, мгновенья проживая…

Всё как и мы, ничем не лучше их,
И не умней, быть может, даже хуже,
Мы жрём людей, как вроде не своих,
И их убив нисколечко не тужим…

Сгорели раз – такая их судьба,
Другие выйдут на прицел из мрака,
А люди все, на вроде, тех собак,
Умри тогда чужая ты собака…

Повсюду свет – юпитеры горят,
И роль своя выводит нас на сцену,
А как сыграть? – суфлёры говорят
Нам что-то в мысль, и мы хватаем пену…

А что от пены будет только пшик,
Артист не знает, он вполне серьёзен,
А что в итоге? – сразу как-то сник,
Когда представит Суд свои угрозы…

Плясать под дудку в чьих-то кабаках,
Полураздетым огненную джигу…
Нальют, конечно, пойла на столах
У них в достатке, и своя интрига…

Интрига здесь – душа должна на Свет,
На свой найти полночную дорогу,
На чуждый свет тогда пойдёт запрет,
Когда дар веры выпадет от Бога…

26 11 2023г

-------------------------------------------

ОРАНЖЕВАЯ СКАЗКА – 62

Разгорается снова погасший костёр,
Когда вижу налитые рюмки
На поминках, писал я об этом – не тронь,
Но по новой нальют недоумки…
Перестал я ходить уже к дальней родне,
К землякам, или просто знакомым,
Знаю – снова нальют, разговоры одне,
Помолюсь лучше простенько дома…

Это лучше намного, чем там пропустить,
Под хорошую, ясно, закуску…
На поминках в сметане измажешь усы,
И пельменям не будет там спуска…
Кормят всех до отвала, неважно, что пост,
Да и кто его помнит особо?
Поминальный обычай же вышел не прост,
Извратили его не со злобой…
Вроде ищут добра, но у нас – как всегда,
Получается выворот с шерстью,
И личина другая совсем, и беда,
Там гуляет вдогонку за смертью…

Не молитва к Христу, не помилуй нас Бог,
А ударить поленом по мозгу,
И добавить ещё, и ещё, а итог? –
Приготовьте духовные розги…
И у нас даже цикл сотворился стихов,
Называется чётко: «Поминки»,
Как по нотам расписан весь выход грехов,
Но не тают духовные льдинки…

26 11 2023г

"Оранжевая сказка"(Огненная) - новая двадцать восьмая книга духовных стихов-откровений, продолжение небывало мощного вдохновения
---------------------------
Название по аналогии - есть "Белая сказка", есть "Чёрная сказка", есть и "Цветная сказка", есть "Синяя сказка", "ЖЁЛТАЯ СКАЗКА", "КРАСНАЯ СКАЗКА", "ФИОЛЕТОВАЯ СКАЗКА", а так как эта книга продолжает линейку цвета на общей обложке, то сотворилось и это название, для внешних - продолжение песен на лучшие мотивы мира и на свои...

-----------------------------------------------------

Википедия
Слово «сказка» засвидетельствовано в письменных источниках не ранее XVII века. От слова «каза́ть» Имело значение: перечень, список, точное описание. Например, переписный документ «Ревизская сказка»

--------------------------------------------------------

=====================================
=====================================

Книга "СЕМЬ, СЕМЬ, СЕМЬ" - это Главный отблеск, от моря стеклянного, что у престола Божия.

И такая же сверхвдохновенная книга прозы
"САМЫЕ, САМЫЕ ВДОХНОВЕННЫЕ В МИРЕ"

=====================================
=====================================

Вместе с отложенной 33й страшной книгой "КОЛ" - это будут 33 богатыря, а книга прозы "САМЫЕ, САМЫЕ ВДОХНОВЕННЫЕ В МИРЕ" - это дядька Черномор(там начальная часть историй о Чёрном море).

=====================================
=====================================

Предыстория

На Руси без вина
очень мало застолий приятных,
Видно так повелось
по культуре от древних седин,
В простоте человек,
или важный и уровней знатных,
Но найдётся причина
среди даже трезвых годин.

Да, я против вина,
у нас к пьющим особая жалость,
Но к чему здесь склоняю
свою православную речь,
Ощущенье такое:
нам дружбы и праздников мало,
Поминаем вином,
а апостольским «нет» – пренебречь.

И звучат за столом
ни к чему посторонние речи,
Где там лоб окрестить,
мы, пока что, живые «князья»,
И не видит никто
этих страшных духовных увечий,
Сатанинский обычай,
и я здесь напомню: «Нельзя».

В цикл "Мгновения"

Это перекличка со старыми стихами, в книге "Сердце на ладонях". Есть цикл "Поминки" - проистекающий из 96 апостольского правила - "...аще кто покойного вином поминать будет, тот не царствия небесного причастником учиняет, а гиене огненной содействует". Сейчас я вообще спиртное не признаю, даже и два бокала
Пользуясь случаем опубликую "Поминки" хоть здесь, может, кому и пригодится...

ПОМИНКИ

I. НО И С НАМИ ПОСТУПЯТ ТАК ТОЖЕ…

С быстротой, телефонною, слухи,
Про конец, вот и нет той былинки.
Потянулись куда-то старухи –
Это значит, что будут поминки.

Соберутся, рассядутся чинно,
У них опыт, о вечности думки.
Только что это, в запахе винном?
Перед всеми налитые рюмки.

А апостолов слово запрета,
Что вином не причастника Рая,
А лишая последнего света,
Сапогами во тьму загоняем.

А покойники просят молитвы,
Но мы их кирзачами по роже,
Заливаем, как цементом плиты,
Но и с нами поступят так тоже.

II. НЕ БЫВАЕТ ЧУДА, ТЫ ПРОПИЛ СЕБЯ…

Эх, поминки, смерть да судьба,
Как в кино картинки, моего гроба.
Тоже лягу в землю сыру,
Выпьют водки флягу, сразу как умру.

Но моя душа бунтует, не хочется в ад,
Там кругом бушует пламя, и зубы скрипят.

Как завяну, другам наказ:
Не заройте спьяну, без молитвы враз,
Зарекаюсь лопать на помин души,
Вот плечо и локоть, помолюсь в тиши.

Ох, душа моя трепещет, не хочется в ад,
Там кругом бушует пламя и зубы скрипят.

Эх, поминки, зубы сцеплю,
Бейте в сердце финки, если я попью,
Пусть зарежут сталью ножей,
Соблазнив невежду, буду вроде гей.

Эх, душа, душа восстала, не хочется в ад,
Там кругом бушует пламя и зубы скрипят.

Эх, поминки, память людей,
Тот, кто любит drinkи, сам себе злодей,
Сам иуда, сам судья,
Не бывает чуда, ты пропил себя.

III. ЭХ, СТРАНА МОЯ ВЫПИТЫХ БОЧЕК…

Вся страна моя пьёт на поминках Руси,
Ну а что ей ещё остаётся,
Как юла пред кончиной свернула с оси,
Скоро пропасть, навек разобьётся.

Кто задержит уклон и даст сильный толчок,
И кружение нового круга?
Но о гибели близкой повсюду молчок,
Протрезвеем вдруг сдуру, с испуга.

Натворим, наломаем раскаянья дров,
И костры покаянья затеплим,
Да промолвим сердечные несколько слов:
«Помоги нам, Исусе, ослепшим.

Мы пропили Тебя и Твой Новый Завет,
Но Ты нас милосердьем помилуй,
Ниспошли для народа по-новому Свет,
Дай бороться с соблазнами силу».

Будут новые крылья, и сбросит юла
Пену, мусор и гнус, паразита,
Но чтоб сбылось всё так и отлипла смола,
И ТВОЯ пригодится защита.

Преогромная сила соборных молитв,
То не жалобный стон одиночек,
Покажи свою рану Врачу, где болит,
Эх, страна моя выпитых бочек.

IV. БУДЬ ЖЕ ПРОКЛЯТА ПЬЯНАЯ ВЛАГА…

Жизнь – что странствие в ночь.
Жизнь – пришелец в миру.
Жизнь – хождение лесом по кругу.
Смерть – из обруча прочь.
Смерть – как голод в пиру.
Смерть – как птицы, летящие к югу.
Жизнь – работа в наём.
Жизнь – упорнейший труд.
Жизнь – труждение в муках за плату.
Смерть – итог подведём.
Смерть – вот золота пуд.
Смерть – беЗплатно сработал, до мату.

О какой же награде, ты, голый твердишь?
Ты работал в своё наслажденье.
На весах своей совести, лёгкий стоишь,
Не тебе слушать райское пенье.
И надежда одна – на поминки души,
Может, вымолят малую плату?
Наскребут от себя недостачу-гроши,
Хоть от срама прикупишь заплату.
Но поминки по трупу запили вином,
До души ли, зарытый бедняга.
Поминание тела явится злом,
Будь же проклята, пьяная влага.

V. НО КТО ПОЙМЁТ, УСЛЫШИТ МОЙ ЯЗЫК…
(Юродивый)

Меня вчера зарыли по обряду,
С вином, закускою, чтоб было веселей,
Вам хорошо, вам всем хотелось спирту-яду,
А нам темно, мы стали пищею червей.

Друзья мои по быту, по работе
Ушли продолжить, им ещё хотелось пить,
Им наплевать, что я подох во рвоте,
Хотя мечтал ещё, ещё пожить.

И я лежал впервой без опохмелки,
Засыпанный, заваленный землёй,
И подошёл ко мне какой-то пьяный,
Ещё вчера, должно быть, в «доску» свой.

Он расстегнул штаны и помочился,
Налив толы, обычно, как свинья,
Таким с земли «елеем» причастился
Ушедший навсегда в гробину я.

И понял я впервой, что мёртво тело,
Душа же полумёртвая жива,
Но тем вверху какое было дело,
Они о глотке позаботятся сперва.

И здесь узнал, что было всё напрасно,
Что вечность есть, а жизнь всего лишь только миг,
И я кричу: «Без Бога всё ужасно!»
Но кто поймёт, услышит мой язык.

VI. Хоронили постом христианку,
За денёк до Рождественских дней,
Дочка впала в обычную пьянку,
И лишь внучка грустила по ней.

В домовину любовно уложена,
Ты наставница в вере, сестра,
Вам молитва давно уже сложена,
Будут петь люди Богу с утра.

Будут петь: «Боже силы и жалости,
Со святыми её упокой.
Просим крохи: помиловать, малости,
Чтобы пропуск вручили ей «свой».

Она жила трудами и болями,
И не пели ей век соловьи,
Она в мире премногими скорбями
Очищала все пятна свои.

Она твёрдо и ясно уверовав,
Со смиреньем вершила свой путь,
Пусть он цвета как будто бы серого,
Без экрана, с ним легче свернуть.

Но она не свернула, не спряталась,
И ослепнув всё зрела зело,
К номерам, сластям мира не сваталась,
Будут чистыми руки, чело.

Хоронили постом христианку…
Мы воочию зрели стену.
Староверов-сестёр спозаранку,
Божья ласка – за веру одну.

VII. А ОБОИМ СЛУЖИТЬ НЕВОЗМОЖНО…

Я дремал, и вдруг четко мне голос сказал,
Что не приняли люди «Поминки»,
Но я устно об этом не раз призывал,
Но не тают духовные льдинки.

Будем значит отныне идти напролом,
Ледоколом ломая привычки,
И не вырубишь слово пера топором,
Слово «совесть» не спрячешь в кавычки.

Есть апостольский строгий и жёсткий запрет
На вино, поминальную пьянку,
Так объявим соблазну же твёрдое «нет»,
Как под траки преградою танку.

Да, соблазнам допущено в мире ходить,
Горе только, кто им угождает,
Лучше жернов на шею и в грязь утопить,
Тех, кто слабых других соблазняет.

Кто другим наливает в поминки души,
Соблюдает бесовский обычай,
Если ты человек – сей обряд сокруши,
Сей животный трапезион бычий.

Да, всегда выбирать между Светом и тьмой,
Между Небом-землёй очень сложно,
Или Богу хвала, или пить с сатаной,
А обоим служить невозможно.

==============================================================
==============================================================

ПЕСНЯ

стихи Алекс Тим,

муз. и исп. Евгений Никитин

Уходят в туманы, в свои океаны
То мама, то родич, то друг,
А мы остаёмся, пока что не званы,
Стоим на причале разлук.
Меж нами полоска всё шире и глубже
Всю кровь леденящей воды,
А мы доживаем на суше, как в луже,
Ещё совершаем труды.

Припев:
Ничто в этом мире не властно
Разлуки и грусть прекратить,
И нам остаётся иль редко, иль часто
Лишь памяти тонкая нить.

И время, и год не имеют значенья,
Там всё по-иному течёт,
И духу с душою не ведомо тленье,
Но плоть строго выставит счёт.
И мы позабудем, но там не забудут,
Учтут и грехи, и дела,
И только поможет ушедшему люду,
Молитва дерзка и смела.

Припев.

Я с причала ушёл бы давно,
Но и нам уходить и прощаться…
А закончиться жизни и смерти кино,
Всем на Суд воскресать, возвращаться.

Припев.