Призрак

Дабы быть исключительно тем, чем являешься ты,
выходить из себя вынуждаешь себя неуклонно,
потому, достигая в порыве опасной черты,
столбенеешь как будто явилась Медуза Горгона, –
столбенеешь затем, что не смеешь ступить за предел,
за которым мирам предначертана участь распада,
но ведь сам ты подобной всю жизнь катастрофы хотел
так, что медлить – не надо!

Как дрожащей руке положиться на твердость свою,
как ладони сложиться в кулак представляешь, однако,
сломлен духом, скамье подсудимых вверяешь судью
своего внутривенного – ради всеобщего блага,
и внезапно становится всё, что не любишь сто лет,
столь же близким, как тень на стене, но и столь же – далёким,
и берёшь сигарету: не нужен виску пистолет,
вот и ты – пренебрёг им.

Но смирения нет, даже там – в замухрышке-душе,
где сады и пруды, ощетинившись розы, шипами
норовят уколоть. Жизнь рассыпав свою, как драже
из пакетика, тщишься собрать её. Сколь расшатали
часом твердь под тобою основы того, что зовёшь
белым светом, от коего сослепу пятишься в страхе,
да живёшь-то на нём в безрассудных деяньях, как вошь
на кудлатой неряхе.

Никогда ты себя упростить не сумеешь, видать,
до одной только линии, ясной, как водка в стакане,
посему-то ни рыба ни мясо желаешь опять
жуткий ящик Пандоры открыть и, приблизившись к тайне,
не пенять на судьбу, если что-то забудешь на дне;
пламень взора уняв, надеваешь повязку на вежды:
в темноте обостряется слух. Раздается извне
слабый голос надежды,

пусть неясно – на что, но она-то доселе жива,
точно смерть в оный час на запросы ответила «нет» ей;
пусть присядет за стол, пусть торчит посреди торжества,
пусть из выпивших яда отправится к богу последней,
и неважно, что светлые ангелы – только враньё,
разноликим твоим проявленьям пора в парадиз их,
ведь надежда при них, а верней – только призрак её,
пищи жаждущий, призрак.

За стихотворение голосовали: anitas: 5 ; Михаил Сливкин: 5 ; YRIY: 5 ;