Рейтинг 4.9
| Дата: 24.10.2010 - 03:13 
Рейтинг 5
| Дата: 24.08.2010 - 18:53 
Рейтинг 5
| Дата: 12.09.2010 - 18:03 
Рейтинг 5
| Дата: 25.05.2010 - 17:46 
Рейтинг 5
| Дата: 02.09.2010 - 19:12
Рейтинг 5
| Дата: 14.11.2010 - 10:25
Рейтинг 5
| Дата: 23.08.2010 - 16:02
Рейтинг 4.8
| Дата: 31.01.2010 - 04:59 
Рейтинг 4.8
| Дата: 05.04.2010 - 18:20
Рейтинг 4.9
| Дата: 14.02.2011 - 16:08 
Эхом вернется крик
Поэта обидеть можно
Непониманием, ложью..,-
В этом предела нет.-
Очень раним поэт.
Душу он бьет на осколки,
В сердце вонзает иголки
Одой одной строки.-
Помыслы глубоки.
Фальшь в этом мире - с визиткой.
Тянется тоненькой ниткой
Жизненный путь, что миг.-
Эхом вернется крик.
За стихотворение голосовали: daisy: 5 ; Madam75: 5 ; : 5 ; ttzzttzzttzz: 5 ; aleksandr0915: 5 ; Mia: 5 ; v2810475: 5 ; KG: 5 ; Сика: 5 ; akilegna1: 5 ; KaterynaSol: 5 ; RITA: 5 ; 50 cent(): 5 ; Ирина Чеботникова: 5 ; @Kisynia@: 5 ; maska2006: 5 ; zima: 5 ;
Наша группа
Рассылки
Я автор стихов
Копирование материалов с сайта только с разрешения автора или администратора сайта.
Copyright 2008-2016 | связаться с администрацией
Copyright 2008-2016 | связаться с администрацией
дата:2010-08-05 08:41
дата:2010-08-05 08:47
дата:2010-08-05 08:43
дата:2010-08-05 08:48
дата:2010-08-05 08:51
дата:2010-08-05 08:59
дата:2010-08-05 08:51
Да, такие мы ранимые.
дата:2010-08-05 09:00
дата:2010-08-05 09:47
Непониманием, ложью..,-
В этом предела нет.-
Очень раним поэт.
КАКИЕ СЛОВА!!!!
дата:2010-08-05 10:20
дата:2010-08-05 10:09
дата:2010-08-05 10:21
дата:2010-08-05 11:55
дата:2010-08-05 18:05
дата:2010-08-05 12:19
дата:2010-08-05 18:06
дата:2010-08-05 13:07
дата:2010-08-05 18:06
дата:2010-08-05 14:03
дата:2010-08-05 18:08
дата:2010-08-05 14:06
жить на этой земле.
дата:2010-08-05 18:08
дата:2010-08-05 19:18
Не в обиде ведь суть.
А поэт от себя
Может песню вернуть...
дата:2010-08-05 20:23
дата:2010-08-06 22:42
О ПОЭТАХ
"С тех пор, как я лучше знаю тело, – сказал Заратустра одному из учеников своих, – я говорю о духе лишь в переносном смысле; и все "непреходящее" – тоже всего лишь символ".
"Я уже слышал это от тебя однажды, – отвечал ученик, – и тогда ты еще прибавил: "А поэты слишком много лгут". Почему сказал ты, что поэты слишком много лгут?"
"Почему? – повторил Заратустра. – Ты спрашиваешь почему? Я не принадлежу к тем, кого можно спросить обо всех их "почему".
Не вчера началась жизнь моя! Давно уже пережил я основания мнений своих.
Пришлось бы мне быть бочкой памяти, если бы таскал я с собой все свои основания!
Хранить свои мнения – уже и этого слишком много для меня; а сколько птиц уже улетело!
И среди них в голубятне моей есть какая-то залетная, не знакомая мне; она дрожит, когда я кладу на нее свою руку.
Так что же однажды сказал тебе Заратустра? Что поэты слишком много лгут? Но и сам Заратустра – поэт.
Теперь веришь ли ты, что сейчас он сказал правду? Почему веришь?"
Ученик отвечал: "Я верю в Заратустру". Но тот покачал головой и улыбнулся.
"Вера не делает меня праведным, – сказал он, – тем более вера в меня.
Но положим, кто-нибудь сказал всерьез, что поэты много лгут: он был бы прав – мы слишком много лжем.
Мы очень мало знаем и плохо учимся: потому и должны мы лгать.
И кто из нас, поэтов, не разбавлял вина своего? Сколько ядовитых смесей было приготовлено в погребах наших; много там происходило такого, чего нельзя описать.
И поскольку мы мало знаем, нам по душе нищие духом, особенно когда это – молоденькие женщины!
А также падки мы до всего, что вечерами рассказывают старые бабы. Это называем мы в себе вечной женственностью.
И как будто существует некий тайный, особый ход к знанию, который непроходим для тех, кто чему-нибудь учится, то и верим мы в народ и в "мудрость" его.
А вот то, чему верят все поэты: если, лежа в траве или на уединенном склоне горы, навострить уши, то постигнешь нечто такое, что находится между небом и землей.
И когда на поэтов находят приступы нежности, они убеждены, что сама природа влюблена в них.
И что она тихонько подкрадывается к ним и нашептывает им что-то таинственное, а также любовные, льстивые речи: этим они гордятся и чванятся перед всеми смертными!
О, как много вещей между небом и землей, о которых позволяют себе мечтать только поэты!
И тем более о том, что сверх небес: ибо все боги суть символы и хитросплетения поэтов!
Поистине, всегда влечет нас ввысь – в царство облаков: на них усаживаем мы наши пестрые чучела и называем их богами и Сверхчеловеком.
Благо, довольно легки они для этих седалищ – и эти боги, и Сверхчеловек!
О, как устал я от всего неосуществленного, что непременно желает стать событием! О, как я устал от поэтов!"
Пока говорил Заратустра, сердился на него ученик, но молчал. Замолчал и Заратустра; а взор его был обращен вовнутрь, и казалось, что глядел он куда-то вдаль. Наконец он вздохнул.
"Я – от нынешнего, и я – от минувшего, – сказал он, – но есть во мне нечто и от завтрашнего, и от послезавтрашнего, и от грядущего.
Я устал от поэтов, старых и новых: слишком поверхностны для меня все эти мелкие моря.
Недостаточно глубоко проникала их мысль: оттого и чувство их не достигало самых основ.
Немножко похоти, немножко скуки – таковы еще лучшие мысли их.
Для меня переливы мелодий их арф – призрачное мимолетное дуновение; что знали они до сих пор о страстном пылании звуков?
К тому же они недостаточно чистоплотны: они мутят воду, чтобы казалась она глубже.
Они любят выдавать себя за примирителей: но для меня они всегда останутся посредниками и подтасовщиками, половинчатыми и нечистоплотными!
Ах! часто забрасывал я сеть в море их в надежде на хороший улов; а вытаскивал всегда лишь голову какого-нибудь древнего божества.
Так, голодающему море дало камень. Возможно, что они и сами вышли из моря.
Конечно, и среди них попадаются жемчужины: но это придает им еще больше сходства с твердыми раковинами. И часто вместо души находил я в них одну соленую слизь.
У моря они научились и тщеславию своему: разве море – не павлин из павлинов?
И перед безобразнейшим из буйволов распускает оно хвост, никогда не утомляясь игрой своего кружевного веера из серебра и шелка.
Тупо смотрит на него буйвол, чья душа схожа с песком, еще более схожа с чащобой, а более всего напоминает болото.
Что ему красота, и море, и убранство павлина! Такую притчу говорю я о поэтах.
Поистине, дух их – тоже павлин из павлинов и море тщеславия!
Зрителей нужно духу поэта: пусть это будут хотя бы буйволы!
Устал я от этого духа: и предвижу время, когда и сам он устанет от себя.
Я уже видел поэтов, которые преобразились и обратили взор свой на себя.
Я видел кающихся духом: из поэтов выросли они".
Так говорил Заратустра.
дата:2010-08-07 07:48